Мы начали строительство плота в небольшой деревеньке севернее от Луанг Прабанга. В этой авантюре решили участвовать белорусы Вова и Мария, белорус Валерий, немецкий полисмэн Роберт и я. Три дня мы строили плот из бамбука, пластиковых бутылок и веревок. Скажу я вам, что дело это непростое. Особенно рубить мачетой бамбук в джунглях, кишащих пауками, термитами и змеями. После такой вылазки в джунглях ты чешешься как прокаженный и мечтаешь скорее запрыгнуть в лаосскую реку, где тебя уже ожидают голодные пиявки. В итоге после трех дней строительства мы получили что-то похожее на плот-катамаран. Мы не представляли, что нас ожидает, но точно знали, что хотим доплыть до реки Меконг и причалить к пирсу в городе Луанг Прабанг как чертовы пираты. Нам предстоял путь в 180 км по джунглям и рекам Лаоса. Мы назвали наш плот "White Russian", т.к на плоту было много белорусов, а еще потому что всем нравится фильм Большой Лебовски. Первые дни после старта мы продвигались очень медленно, пытаясь приспособиться к плавсредству. От тяжести рюкзаков и количества людей мы постоянно находились пятой точкой в воде. Однако, после рестайлинга, когда мы добавили бамбука и бутылок, White Russian поднял нос по ветру.
Мы ремонтировали плот чуть ли не каждый день, потому что он регулярно убивался о подводные камни. Усталость накапливалась с каждым ударом весла о воду и на четвертый день плавания, доверившись местным рыбакам, мы пошли в порог, не осмотрев его заранее. В итоге мы не успели зайти в поворт и наш катамаран с жутким скрежетом врезался в деревья посередине горной реки. Я думал, что его разнесет в щепки, но White Russian выжил. Около получаса мы пытались вытащить плот, который под сильнейшим течением застрял в камнях и деревьях. В итоге удалось его столкнуть и мы, как десантники, тут же прыгнули в реку догонять катамаран вниз по течению. На самом деле таких моментов было много. Девять дней плавания превратились в один бесконечный день, где ты гребешь как раб на галерах, а если не гребешь, то осматриваешь порог, рубишь бамбук или ремонтируешь катамаран.
На шестой день мы подплыли к самому сложному месту нашего путешествия. Это порог из четырех ступеней с мощным течением, крутыми поворотами и огромными камнями. После длительного осмотра мы приняли решение снимать все вещи с катамарана, переносить их по берегу, а после прохождения порога возвращать на место. Потратили на это полдня, потому что приходилось с рюкзаком за плечами прорубать себе путь мачетой и карабкаться по камням. Порог проходили двое самых опытных ребят нашей команды — Вова и Роберт и может поэтому все прошло отлично!
По пути мы частенько останавливались в деревнях, чтобы пополнить запасы провизии. Воду брали и кипятили из реки. Пиявок, конечно, отсеивали. Лаосцы в деревнях, мягко говоря, не очень сообразительные. Особенно в магазинах. Хотя магазином это сложно назвать. Просто лавки, где лежат товары, покрывшиеся слоем пыли и продавцы, которые не знают цен, как будто они ждали долгие годы, что в один прекрасный день приплывут пять человек на плоту и все купят за пачку долларов. Самая распространенная наша еда это рис, лапша и консервы. Так называемый sticky rice продается уже готовый в плетеных коробках из банановых листьев. Не могу сказать, что я кайфовал от этого липкого риса, но жить с ним можно. Самый распространенный наш напиток это лаосский виски за 10 000 кип (1.25$ за бутыль 0.7). Я не знаю из чего делают вискарь, который стоит так дешево и знать не хочу. Жители местных деревень очень удивлялись, наблюдая самодельный плот с белыми людьми на борту. Представьте, это как увидеть пять негров на плоту из березы на Москва-реке. А в целом, лаосцы приветливые, особенно дети, которые, увидев издалека плот, кричат Sabaidi, Sabaidi и машут ручонками. Sabaidi это по-лаосски привет и пожелание доброго пути одновременно.
В предпоследний день сплава произошло еще одно забавное событие. Вечером мы остановились на пляже у деревни, чтобы заночевать. Через полчаса прибежали несколько человек, один из которых был в полицейской форме и изрядно подпивший. Начали махать руками, что это особый пляж, стоять здесь нельзя, уплывайте. На улице кромешная темнота, плыть по горной реке и днем опасно, а тут и подавно. Мы руки в боки и говорим, что никуда не поплывем. Через пять минут пьяный полицейский вернулся с автоматом Калашникова и другим лаосцем, который немного говорил по-английски. Они настаивали, что нам нужно уплывать или окажемся в полицейском участке. Мы говорим — "Хорошо, поехали в участок, там хотя бы тепло". После целого дня гребли мы обычно до нитки мокрые, а ночи в Лаосе далеко не жаркие. После паузы и каких-то звонков пришел пузатый дядька с папкой документов, поди начальник. В итоге нам предложили привязать наш катамаран к другой лодке, которая отбуксирует нас на хороший пляж. Мы согласились, хотя сразу чувствовали подвох. В итоге, плывем мы на буксире, за пьяным лаосцем, который размахивает автоматом как клюшкой для гольфа. Провезли они нас буквально пару километров и надо отметить, что White Russian никогда так быстро не рассекал воды реки. Лаосцы припарковали нас у грязного, непроходимого берега, где бы даже лаосская свинья отказалась ночевать. Поругавшись и осознав, что дальше нас не повезут, а лаосцы просто нас обманули, мы поплыли в темноту и через несколько километров нашли прекрасное место! Все к лучшему!
Забавно, но все мы хотели доплыть до Меконга, чтобы его мощное течение придало нам сил и мы гребли быстрее. Но как только мы достигли цели, силы окончательно всех покинули, мы бросили весла, достали лаосские семечки и завалились на спину. Меконг нёс наш плот к финальной точке путешествия, закручивая нас в разные стороны, мимо проносились лодки с туристами, а мы молчали и щелкали семечки. Каждый думал о чем-то своем.
Мы сделали это. Мы построили плот и поплыли на нём в Лаос.
