Наивысший предел космогонической мысли Ригведы отражён в гимне [X, 129]:
Не было не-сущего, и не было сущего тогда.
Не было ни воздуха, ни небосвода за его пределами.
Что двигалось туда-сюда ? Где ? Под чьей защитой ?
Что за вода была бездонная, глубокая ?
Не было ни смерти, ни бессмертия тогда.
Не было ни признака дня (или) ночи.
Дышало, не колебля воздуха, по своему закону Нечто Одно,
И не было ничего другого, кроме Него.
Мрак был сокрыт мраком в начале.
Неразличимая пучина — всё это
То жизнедеятельное, что было заключено в пустоту,
Оно Одно было порождено силой жара! [X, 129,1—3]
Кто воистину знает, кто здесь провозгласит,
Откуда родилось, откуда это творение?
Далее боги (появились) посредством сотворения этого (мира).
Так кто же знает, откуда он возни ?
Откуда это творение возникло,
Было ли оно создано или же нет –
Кто надзирает за этим (миром) на высшем небе,
Только Он знает или же не знает [X, 129, 6—7].
